Корни зла - Страница 39

К оглавлению

Воин и маг – хорошая пара. Нам бы еще стрелка, конечно, и медика, но спасибо и на том, что уже есть.

Да и замком это назвать особенно было нельзя. Так, домик на холме.

Но по дороге мы подходить все равно не стали. Пошли по перелеску.

Первого врага мы заметили метров за двести от резиденции Эрваса.

Тёрн на несколько секунд замер, сканируя округу, – и я услышала его голос:

– Один на десять часов.

– Принято.

Я прищелкнула пальцами, активируя все то же сонное заклинание, только в большем масштабе. Элвар опять прислушался – и скользнул вперед. Чтобы вернуться минут через десять.

– Мертв?

– Мертв.

Я кивнула, даже и не подумав осуждать друга. Убивать спящего – некрасиво?! Зато удобно. И что – если его разбудить, был бы другой результат? Да ни минутки. Тёрн бы все равно его нашинковал, как капусту. Но поднялся бы шум, мы потеряли бы время, а Вольгиана могла бы и сбежать. А этого допускать нельзя.

И вообще. Те, кто здесь, – невиновных среди них нет.

Нападать на спящего подло? А травить целой гвардией беззащитную девушку – красиво? А убивать ее, беспомощную? А травить собственную мать? А охранять жену узурпатора?

И вообще! В этом отношении мне очень нравится один местный пророк. Звали товарища Ирек Ваин-ресс. Ходил он, проповедовал…

И в том числе говорил умную вещь.

Если человек умышлял на тебя зло, то никакой он тебе не ближний. А вовсе даже дальний. И если ты знаешь, что зло это приведет к твоей болезни, или гибели, или разорению, или вообще он нацелился на твоих близких – ударь его первым. Потому что если ты не сделаешь этого, то он совершит зло. И плохо будет всем. Плохо будет твоим родным и близким без тебя. Плохо будет ему, потому что он согрешил. Плохо будет его родным и близким, потому что они должны будут платить за этот грех.

Так останови гада раньше, чем он совершит зло. И ты совершишь благое дело.

Так что меня угрызения совести не мучили.

Второй элвар попался нам уже через десять метров. И был упакован по тому же сценарию.

Третий – у самых стен дома. Мы работали слаженной командой. Тёрн был локатором дальнего обнаружения. Я – гранатой со снотворным. И Тёрн добивал противников. Эрвас особенно не защищал свой дом. Он знал, что Аманда никогда не пойдет мстить женщине и ребенку. Но не учел одного. Для нас Вольгиана была врагом. А Дирмас…

А что?

Ребенка никто убивать и не будет. Мы же не живодеры. Отдадим куда-нибудь на воспитание.

В дом проникнуть было еще легче.

Через окно?

Да вы что! Мы ж не какие-нибудь грабители позорные! Мы честно вошли через дверь. А то, что от двери мало что осталось… Это я случайно огненным шариком промазала. Я вообще-то в окно целилась. Но после моего промаха нам только осталось войти, добить двоих несчастных и отряхнуть с сапог пепел. Добивал – Тёрн, отряхивалась – я.

– Вольгиана – там, – указал элвар.

– А еще?

– Еще пятеро. Там же. Умирающие. Бегом!

Мы рванулись по коридорам. Пробежали две комнаты, выломали запертую дверь – и оказались в большом зале. Надо полагать, раньше тут устраивали приемы. Сейчас же…

На полу зала смердела пентаграмма, кое-где закапанная кровью, а кое-где и залитая ею же. Вольгиана не мелочилась и не экономила. Сама я не связалась бы с подобным заклинанием и под угрозой смертной казни. Все равно невелика разница. Заклятье Райделла, многокомпонентное, на крови, причем добровольно отданной (хотя при этом «добровольную» жертву можно обманывать, затуманивать ей голову и зомбировать. Вообще от жертвы требуется только согласие «добровольно поучаствовать в небольшом магическом опыте»). Хорошо в нем только одно – отследить его практически невозможно. Оно переносит человека в какую-то точку планеты в зависимости от времени суток, течения магического эфира и еще пяти дюжин разных условий. Самое противное то, что двух одинаковых мгновений не бывает в принципе. И все параметры надо рассчитывать самостоятельно. С точностью до восьмого знака после запятой. Раз ошибешься – и получишь совершенно другую точку. Проще смириться и плюнуть, чем все это вычислять.

На пяти углах пентаграммы лежали пять обескровленных элваров. В центре сидел мальчик. На вершине пентаграммы стояла Вольгиана, читая какое-то заклинание. А ведь красивая, зараза. Точеная фигурка, светлые волосы, голубые глаза, тонкое белое платье, не скрывающее ни одного достоинства…

Прямо на наших глазах силуэт ребенка начал размываться, бледнеть… телепортация…

Я бы не погнушалась ее сбить, чтобы ребенок получился на выходе запчастями, но не успела. Милое дитятко швырнуло в нас черный шар, вроде бильярдного.

Я отпихнула Тёрна и вскинула руки, ставя защиту. Элвар послушно остался у меня за спиной. Потому что я уже знала, что в нас летит. Ага, шарик. Что-то вроде моего огненного, только этот – из тьмы и артефактный. То есть пользоваться можно, даже не обладая и искрой силы. Просто сожми, чтобы активировать, – и бросай в противника. Увернется – все равно легко не отделается. Если летать не умеет. Потому что при попадании эта пакость разбрызгивается на пять метров вокруг.

Поэтому пришлось поработать мне. Поймать темную пакость в силовую клетку на высоте метра от пола и сжечь огнем. Элвар тем временем добрался до пентаграммы. Но пару секунд мы потеряли. Вольгиана заканчивала заклинание, уже почти закончила, но второго темного шарика у нее не было – и элвар воспользовался этим. Свистнул клинок – и элваресса рухнула на пол. Кровь хлынула потоком. Голова Вольгианы, оскалившись, покатилась по полу. Тёрн бил насмерть.